Литье пушек (2). Дырка обитая бронзой История технологии художественных отливок

ПРО ЦАРСКУЮ АРТИЛЛЕРИЮ

Д. Флетчер к своему неудовольствию вынужден констатировать: «Полагаю, что ни один из христианских государей не имеет такой хорошей артиллерии и такого запаса снарядов, как Русский Царь, чему отчасти может служить подтверждением Оружейная палата в Москве, где стоят в огромном количестве всякого рода пушки, все литые из меди и весьма красивые» (7). Английский автор 16 века свидетельствует: «У русских прекрасная артиллерия из бронзы всех родов: маленькие пушки, двойные, королевские, фальконеты, василиски и пр., у них же есть шесть больших орудий, ядра которых до аршина высотой, у них много мортир, из которых они стреляют греческим огнем» (11). Австрийский посол Иоанн Кобенцль с ужасом отписывал императору Максимилиану II: «У русских всегда наготове не меньше 2000 всяких орудий... Меня уверяли клятвенно, что, кроме других, в двух только местах хранится две тысячи орудий со множеством разнородных махин. Некоторые из этих орудий так велики, широки и глубоки, что рослый человек в полном вооружении, стоя на дне орудия, не может достать его верхней части...» (12). Солдаты Максимилиана II на своей шкуре испытали всесокрушающую силу артиллерии Ивана Ужасного, который благодаря своей великолепной армии вернет себе скипетр Самодержца Европы. А что это была за артиллерия!

Впервые русские пушки упоминаются в «Софийском временнике», где говорится, что при обороне Москвы от татар в 1382 году русские применяли огнестрельное оружие «тюфяки», и били неприятеля «великими пушками». К началу XV века артиллерийские орудия были на вооружении не только в Московском княжестве, но и в других русских княжествах. Так, о наличие огнестрельных орудий в Великом Новгороде упомянуто в летописи под 1393 годом, а в Тверском княжестве под 1408 годом.В 1479 году в Москве уже существовала « пушечная изба» где массово производились отливка и отделка пушечных стволов. К 1400 году оружейных изб на берегу реки Неглинки насчитывалось несколько.

Пищаль с «витым» стволом. Бронза. Литейный мастер Яков Осипов. 1671 г.

Важным рывком в развитии русской артиллерии стало то, что в конце 15 века московские оружейники научились отливать артиллерийские орудия из бронзы. Единственным дошедшим до нашего времени образцом бронзового литья того времени считается русское орудие, отлитое мастером Яковом Русским в 1483 году, к 1491 г. относится литая пищаль, на которой сохранились имена русских мастеров «Ваня да Васюк». А в Европе в это время еще ковались крайне ограниченные в использовании железные пищали, в очень небольших сериях.

Уже в 1488 году в Москве отливается первое гигантское орудие, которое получило название Царь-пушка. Эта пушка до наших дней не сохранилась, но слава была о ней большая. Выдающимся достижением русских литейщиков 16-ого века было создание сверхмощных стенобитных орудий весом в несколько тонн. Среди них выделялись «Степанова пушка», «Соловей», «Медведь», «Орел». Эти пушки широко применялись Иваном Грозным при взятии Казани и Полоцка. Ядра достигали размеров «по колено». В 1555 году, мастер Степан Петров отлил новую гаубицу гигантских размеров. В описях Пушкарского приказа она числилась как «пушка Павлин, ядро каменное, весом 15 пуд, длина 6 аршин 3 вершка, от запалу длина пол 6 аршина 3 вершка, весом 1020 пуд». А знаменитый мастер Андрей Чохов, создавший знаменитую школу русских литейщиков, отлил целую серию гигантских пушек, среди которых известны "Лев" весом 344 пуда, "Троил" - 430 пудов. До наших дней сохранились прекрасные экземпляры стенобитной царской артиллерии: «Инрог» (1577 г.), «Лев» и «Скорпея» (1590 г.), «Царь Ахиллес» (1617 г.).

В 1586 году Андрей Чохов отлил знаменитую «Царь-пушку» весом две тысячи четыреста пудов (около сорока тонн). Это было самое большое орудие своего времени. Долгое время в исторической литературе ошибочно рассматривали Царь-пушку как ложное бутафорское орудие, изготовленное якобы с целью «припугнуть» иноземцев своим исполинским видом (непонятно только - зачем было тратить столько сил и ценного сырья, из которого можно было бы отлить с десяток боевых орудий). По обмерам и обследованиям, проведенным специалистами в области артиллерийских систем в 1946 году, было установлено, что пушка по своему типу является мортирой, и, будучи крепостным орудием, отливалась с целью поражать живую силу противника, ведя стрельбу каменным «дробом» (картечью), а не ядром, и называлась она в то время «Дробовиком российским». В шестнадцатом веке ни в одной стране мира не было пушки калибром 890 мм! В 16-ом веке в русском арсенале была самая мощная в то время гаубица - «Кашпирова пушка», весом 1200 пудов (около двадцати тонн). И подобных пушек и гаубиц с чуть меньшим калибром было не просто много – множество! И отлиты они были не под чутким руководством «просвещенных» иноземцев петровской эпохи, а за полтора века до него. Эти пушки были ужасом вассальной Европы. Причем многие годы, ибо были самыми долговечными и надежными в мире. «Пушки, отлитые по повелению Иоанна Грозного, стояли на вооружении по нескольку десятилетий и участвовали почти во всех сражениях XVII века» (13). Орудия, отлитые Андреем Чоховым, использовались даже в годы Северной войны 1700-1721 гг. (14). Царь Алексей Михайлович, надо понимать, тоже на месте не сидел и как минимум удвоил это количество.

Андрей Чохов. Пищаль "Волк", пищаль "Дикобраз". 16 век. Артиллерийский музей г. Санкт-Петербург. Фотография Александра Сакова 2011 г.

Помимо численности и долговечности русская артиллерия была и самой эффективной. Псковские мастера 16 века впервые в мире поставили орудия на лафеты, что кратно увеличило скорострельность, прицельную точность и дальность полета ядра. Неспроста на гербах русских городов, например, Смоленска, красовался пушечный лафет – это приспособление пугало неприятеля не меньше геральдических львов. В это же время русские мастера задумались об увеличении дальности выстрела. Воплощением этих замыслов стала пищаль «Три аспида». Это орудие представляла собой длинную трубу (длина свыше ста калибров, то есть около 5 метров), заряжением с казенной стороны. Калибр пищали составлял 45 мм, длина 4930 мм, вес 162 кг. Ствол запирался клином, который явился первым прототипом будущего клинового затвора использовавшегося еще в 19 веке. Другим характерным образцом дальнобойной осадной артиллерии 16 века стало орудие «Свиток», которое отлил мастер Семен Дубинин. Пушка имела ствол, снаружи украшенный как бы свитком, длиной около 4,5 метров и калибром около 200 мм. Ядра и гранаты, посылаемые этим орудием, легко преодолевали расстояние в 2,5 километра. Мортиры Андрея Чохова системы «Волк» стали первым в мире серийным выпуском артиллерийских орудий. Ничего подобного в Европе того времени не наблюдалось. Пятиметровые дальнобойные орудия и сверхмощные мортиры царской артиллерии приводили в ужас всех вассалов русской Империи.

Осадная пищаль "Скоропея". Андрей Чохов, 1590 год. Артиллерийский музей в Санкт-Петербурге. Фотография Александра Сакова, 2011 г.

В 16 веке Иван Васильевич, помимо бронзовых, начинает отливать гигантские чугунные пушки. Так, в 1554 г. Была изготовлена металлическая пушка калибром 26 дюймов (66 см) и весом 1200 Пудов (19,6 т), а в 1555 г. – другая, калибром 24 дюймов (61 см) и весом в 1020 Пудов (18 т). Мы можем сколь угодно размышлять, где зародилось чугунное литье, но ничего подобного в то время в Европе из чугуна не отливалось.

Осадная мортира времен Ивана Грозного, 16 век. Артиллерийский музей г. Санкт-Петербург. Фотография Александра Сакова 2011 г.

В середине XVI в. Царские оружейники создали первые эталоны артиллерийских систем залпового огня - многоствольные орудия, известные по документам того времени под заглавием "сорок" и "органов". «Первые "сороки" возникли в первой половине XVI вв. – о существовании в столичной армии таковых орудий сообщается в литовском документе 1534 г. В российских источниках "сороковой" порох упоминается, начиная с 1555 г... Стволы были соединены общим стальным желобком, в который засыпался порох для воспламенения зарядов и производства одновременных выстрелов» (14). Музыка этих «органов» стала заупокойной мессой для многих врагов православного Царства.

Осадная пищаль "Царь Ахиллес". Андрей Чохов, 16 в. Артиллерийский музей, Санкт-Петербург. Фотография Александра Сакова, 2011.

Среди работ Андрея Чохова были особенные шедевры многоствольной залповой артиллерии, к коим относится «стоствольная» скорострельная пушка. Современник писал про это чудо-изобретение: «Я видел одно орудие, которое заряжается сотнею пуль и столько же дает выстрелов, оно так высоко, что мне будет по плечо, а пули его с гусиные яйца» (15). Отлито это орудие было в 1588 году, вес его достигал 5300 килограммов. Представьте себе это ноу-хау в 16 веке! Да после залпа этой пушки всё войско противника в ужасе разбежится. Это орудие стало прототипом знаменитых русских систем залпового огня «Катюша» и «Град», традиции которых были заложены нашими великими предками. Разве наши историки вспоминают про эти славные страницы в школьных учебниках?

Но и это еще не все. Царские оружейники первыми в мире начали наносить на внутренний ствол орудий спиральные нарезы, как правило, от шести до десяти, что отмечается на многих русских пушках 17 века. До наших дней сохранилась пищаль 1615 года с десятью сферическими нарезами на внутреннем стволе. Это самое старое из дошедших до наших дней нарезных орудий, самая первая нарезная пушка в Европе появится только в конце 17 века, с 6 нарезами.

В XVII в. артиллерийское дело на Руси совершило значительный шаг вперед. В это время в Москве мастера уже делились на ствольников, станочников, замочников и др., т. е. теперь уже разные части орудий делали различные мастера, тем самым поставив производство орудий на поток. Русские мастера-оружейники в некоторых случаях вводили в свое производство усовершенствования, опережавшие технику и науку того времени. Так, в XVII в. два русских мастера изобрели затворы к орудиям - один изготовил пищаль с выдвижным затвором в виде клина (клиновый затвор), а другой придумал ввинчивающийся затвор. Только в XIX в. - двести лет спустя - европейская техника сумела освоить это русское изобретение, и орудия с подобными затворами (конечно, усовершенствованными) применяются теперь во всех армиях. Орудия, изготовленные русскими мастерами в XVII в., хранятся в Артиллерийском историческом музее в Ленинграде, как праотцы современных орудий с клиновыми и поршневыми затворами. Таким образом, уже в 16 веке имелись сотни образцов русских артиллерийских орудий, конструктивно близких к орудиям конца XIX века с вертикальными и горизонтальными клиновыми и ввинчивающимися затворами.

Интересно, что в конце 1880 году представитель династии германских оружейников Фридрих Крупп захотел запатентовать изобретенный им клиновой затвор. Но, увидев в Артиллерийском музее Санкт-Петербурга скорострельную пищаль 17 века, уже тогда имевшую клиновой затвор, был просто шокирован. Русские оружейники шли впереди Европы всей, опережая европейцев на несколько веков! И это были не заезжие немцы, это сплошь и рядом наши отечественные умельцы. Один великий Чохов воспитал целую плеяду мастеров, среди которых особо выделялись Дружина Романов, Богдан Молчанов, Василий Андреев, Микита Провоторхов.

В 1547 году пушкари были выведены из стрелецкого войска в самостоятельный "Наряд", для руководства которым создали Пушкарский приказ (своего рода министерство артиллерии). Позже "Пушкарский Приказ" разделили на подразделения: городовой (крепостной), большой (осадный) и малый (полковой) наряды. С 16-ого века в каждом полку стрелецкого строя имелось от 6 до 8 «полковых пушек». И организация русского пушкарского дела была на высоте, каждому калибру орудия соответствовали свои калиброванные ядра и гранаты. В разрядной книге Пушкарского Приказа 16 в. не только названы все пушки и мортиры, но и сообщены их основные характеристики (вес ядра). Благодаря этому можно установить, что для некоторых типов орудий – "верхних пушек Якобовых", "полуторных" и "скорострельных" использовались единообразные по весу снаряды (14). И это задолго до Петра, при котором русское вооружение внезапно стало отсталым.

Поэтому про историю русской артиллерии историки говорить не любят. Эти славные страницы абсолютно не вписываются в современные догмы об отсталом русском войске до Петра I. Кстати сказать, лучшие образцы отечественного артиллерийского дела были уничтожены по «именному указу» Великого Реформатора. Было «велено перелить в пушечное и мортирное литье пушку «Павлин», что в Китае у Лобного места на роскате; пушку Кашпирову, что у нового Денежного двора, где был Земской приказ; пушку «Ехидну», что под селом Воскресенским; пушку «Кречет» ядром пуд десять фунтов; пушку «Соловья» ядром 6 фунтов, что в Китае на площади». Петр добросовестно исполнил главный заказ своих попечителей, и ужас вассальной Европы - царская имперская артиллерия перестала существовать.

68-гривенковая (216 мм) осадная пищаль "Инрог". Андрей Чохов. 1577 год. Музей Артиллерии, Санкт-Петербург. Фотография Александра Сакова, 2011 г.Обнаружена в 18 веке в немецком городе Эльбинге. Таковы были реальные размеры Российской Империи в 15-17 вв.

Но география обнаружения русских пушек красноречиво свидетельствует о былом величии Царской Империи. Первые две европейские ручные пушки, обнаружены и хранятся в Италии. Они сделаны из бронзы, но при этом имеют на себе орнамент из дубовых листьев и православный крест. В Италии никогда не было православных крестов, только латинские. Что делали пушки с русскими православными крестами на Апеннинах? Далее еще занимательнее. Две гигантские пушки мастера Андрея Чохова были обнаружены в Стокгольме, где находятся до сих пор. Очевидно, что там, где застыли русские пушки, там и были конечные цели походов, там и остались царские арсеналы. Кстати сказать, во время Ливонского похода 1577 года царь Иван Васильевич взял с собой пушку «Инрог». Этот поход стал одним из самых успешных российских походов, были захвачены практически все города и замки Ливонии, не считая Риги и Ревеля.... Однако после этого похода следы «Инрога» теряются и всплывают уже во времена Петра в немецком городе Эльбинге. Именно там и закончился поход Ивана Грозного в 1677 году – на берегах Эльбы, ни больше, ни меньше. В 18 веке благодарные немцы вернут Петру эту знаменитую пушку. Им больше нечего было бояться - пушки русских тиранов навсегда замолчали. Но география нахождения гигантских русских пушек красноречиво свидетельствует о реальных масштабах русского имперского влияния. Кстати сказать, знаменитый шелом царя Ивана Васильевича тоже был обнаружен в Стокгольме. Историки никак не могут объяснить этот факт. Но, если Стокгольм – это русский имперский город Стекольный, как именовали его в русских документах, то нахождение там русских пушек и царских шлемов вполне объяснимо.

Так кто был реальным Императором Европы? Леопольд? Максимилиан? Или все-таки русский Царь? Это напоминает спор лягушонка и слона, кто в джунглях хозяин. Лягушонок заквакает, слон шлеп ногой – и тишина... Понятно, за что принизили мощь и организацию лучшей в мире армии прусские борзописцы. Уж больно настрадались они за двести лет от русской имперской орды. Самой слабой русская армия была как раз при Петре Великом, когда проигрывала одно сражение за другим. В 16 и 17 веках не было на планете Земля силы, способной противостоять русскому оружию.

ЛИТЬЕ ПУШЕК НА РУСИ

Как мы убедились, у русского царя были не только претензии на Вселенскую власть, но и возможности эту власть взять и удержать. Но чтобы создать такую мощную армию и артиллерию, русскому императору нужно было иметь развитую металлургию и удобные рудные месторождения. Ни одна древняя цивилизация не могла бы добиться процветания без наличия природных ископаемых и в первую очередь металлов. Это аксиома.

Почти все русские пушки 15-17 веков были отлиты из высококачественной бронзы, куда в основном шла медь. А была ли на Руси медь? Тут у историков возникают серьезные проблемы, ибо, сузив размеры Русского Царства до малюсенькой Московии, русские оказались полностью отрезанными от всех медных приисков. А помимо меди для литья бронзы необходимы еще редкоземельные металлы: цинк, никель, олово и очень много угля. Где же взять такое богатство на Среднерусской возвышенности? Ближайшее место, откуда могла поступать вся эта руда вместе с углем – это Урал. Уральские месторождения тем уникальны, что руда здесь разнообразная и залегает на поверхности, не требуя шахтной добычи.

Согласно ТИ, первые разработки уральской меди начались при царе Михаиле Федоровиче. Начало же промышленного производства связывают с именем Демидовых во времена Великого Реформатора. Вот и получается, что вплоть до покорения Сибири в самом конце 16 веке, Урал был русским не доступен – там сидели ненавистные ордынцы. Ясное дело, ни о каких промышленных поставках стратегического сырья из враждебных ханств речи быть не могло. Тогда историки ссылаются на европейские источники поставок. В Европе есть только два места с богатыми месторождениями металлов - Германия и Швеция. Но именно эти страны постоянно враждовали с русскими царями, ждать сверх масштабных поставок оттуда тоже не приходилось. Да и как доставить такое огромное количество медной руды, олова, цинка, угля? Это сотни тысяч тонн – никакая торговля не справится. Доставку таких тяжеленных грузов можно было осуществить только морским путем, да и то при наличии сверхмощного флота. Но единственный русский порт в Архангельске был впервые открыт Англичанами только во времена Ивана Грозного, когда на Руси уже стояли тысячи огромных бронзовых пушек. Да и не известно ничего об этих сверхпоставках. Поэтому развитая металлургия Средневековой Руси это очень большая проблема, не имеющая решения в рамках ТИ.

Единственным реальным источником металла оставался Урал. Помимо относительной близости расположения, Урал тем уникален, что большинство речек впадает в Каму, которая в свою очередь течет в Волгу, а вся Русь, включая Москву, находилась в Волжском бассейне. Доставка столь тяжелых грузов водным речным транспортом – это идеальный и, повторюсь, единственно возможный вариант поставок.

Но добыча металлов на Урале сразу ставит жирный крест на монгольском завоевании Руси. Многовековое существование в Поволжье и Сибири враждебных татарских орд становится фикцией. Самое интересное, что уже в 1580-ых годах вся Западная Сибирь до Оби отмечена множеством русских поселений старателей. Объяснить столь стремительное заселение русскими таких неимоверных просторов в рамках ТИ не возможно. Многочисленные пушки известны на Руси с конца 15-ого века, задолго до покорения Сибири Иваном Грозным. Если сюда добавить гигантское колокольное литье, возникшее согласно летописным источникам с 10-ого века, то версия с неосвоенным Уралом становится полностью не состоятельной. Колокола на Руси всегда были огромными и в неимоверном количестве, в основном из меди и бронзы. При этом потребности в металле для литья колоколов были в десятки раз большими, чем для пушечного литья, хотя даже для литья пушек в рамках ТИ меди взяться было не откуда. Это еще один абсолютно независимый аргумент о несостоятельности немецкой версии покорения Руси монголами. У русских была развитая металлургия, но не было металла, а у мифических монголов был металл, но не было развитой металлургии. Такие вот ТИ-парадоксы.

Поэтому мы просто вынуждены значительно расширить реальные границы Средневековой Руси. Урал, или как его называли на Руси, Югорский камень был русским издревле. Это была главная материально-сырьевая база скифско-русского государства.

Мы познакомились кратко с типами русских орудий и историей русского артиллерийского дела, осмотрели пушки Московского Кремля, прочитали имеющиеся на них надписи, узнали о мастерах, которые их отливали. А вот как отливались эти пушки? Об этом стоит рассказать отдельно.

Для того чтобы изготовить пушку, требовалось большое умение мастера и его помощников. Каждая пушка в XVI–XVII веках формовалась и отливалась более года. Очень много времени требовалось для просушки глиняной модели и формы.

Первоначально для отливки пушек использовали хорошо известный в то время сплав меди с оловом, из которого лили колокола.

Первыми специалистами пушечного литья были мастера колокольных дел, поэтому и все приемы технического процесса изготовления колоколов они механически переносили на пушки.

Изготовляемые в XVI–XVII веках орудия не имели никаких стандартов и определенных признаков классификации. Почти каждый литейный мастер создавал свой особый тип пушки, назначая ей по своему усмотрению длину, толщину и прочие размеры. Поэтому и артиллерия XVI–XVII веков была крайне разнообразна. Правда, предпринимались некоторые попытки регламентировать производство пушек. Например, на «Пушечном дворе хранилась роспись пищальных образцов старого и нового заводу» т. е. список размеров, формы и веса всех вновь отливаемых пушек.

Формовалась пушка к отливке весьма сложным способом. Весь процесс состоял из ряда отдельных операций. В первую очередь готовилась фальшивая неразъемная модель корпуса будущей пушки. Ока делалась из глины на деревянном точеном или граненом стержне слегка конической формы, который являлся основной осью всей будущей формовки. На этот стержень навивался сололленный жгут, для того чтобы стержень можно было потом легко вынуть. При навивании жгута стержень вращался при помощи ворота на специальных подставках. Затем стержень обмазывали слоем глины и просушивали его на открытом воздухе. На просушенный слой глины наносился второй слой, и так несколько раз. Первые слои состояли из жирной, размоченной в воде глины. смешанной с молотым кирпичом, последние же - из тонко размолотой жирной глины, смешанной с волосом (это придавало составу большую вязкость). После этого поверхность вращающейся модели обрабатывалась при помощи специального шаблона, который срезал излишек глины и вырисовывал весь основной профиль пушки с ее декоративными поясками.

Затем на модели укреплялись детали пушки, т. е. цапфы, дельфины, надписи и другие лепные украшения, которые заранее отливались в специальных гипсовых или глиняных формах. Состав, из которого готовились детали, состоял из смеси воска, сала и толченого угля. Эти слепки прикреплялись на готовую модель при помощи деревянных колышков и проволоки.

Процесс изготовления модели пушки

Таким образом получалась модель из глины и воска для отливки будущего орудия.

Процесс изготовления формы для отливки пушки

После хорошей просушки модели начиналось изготовление формы, или, как раньше называли, кожуха, который служил для отливки самого корпуса орудия. Модель пушки обмазывали специальным составом, состоящим из смеси сала и растительного масла, для того чтобы создать изолирующий слой между моделью и кожухом. При этом сухая глина очень хорошо пропитывалась составом, поэтому можно было легко отделить модель от формы.

Затем модель несколько раз обмазывалась размолотой жирной глиной, смешанной для вязкости и крепости с волосом и другими заполнителями. Каждый из нанесенных слоев просушивался на воздухе, а затем на него наносился еще более толстый слой из более густой глины, и так до необходимой толщины, которая могла обеспечить крепость формы, выдержать тяжесть растопленного металла. Толщина стенок формы обычно колебалась от 175 до 300 мм, а общий диаметр доходил иногда до 1 м. Диаметр же формы Царь-пушки был около 2 м при длине до 6 м.

Чтобы придать форме большую прочность, на нее накладывались еще поперечные железные обручи, которые в свою очередь соединялись с продольными железными полосами. В местах пересечения этих полос делались скрепления из проволоки. Общий вес такой модели и формы был очень значителен. Так, модель и форма Царь-пушки весили несколько десятков тонн.

После обмазки глиной готовая форма пушки основательно просушивалась на огне. Теперь нужно было удалить из формы модель. Для этого сначала выбивали стержень, на котором изготовлялась модель, а тот тянул за собой соломенный жгут. Затем форму ставили вертикально в яму для обжига на огне. Под действием огня растапливался изолирующий слой между формой и моделью. Восковые детали плавились и вытекали, становилась хрупкой сама модель, и ее сравнительно легко удаляли. После этого оставалась только одна форма корпуса будущей пушки с отпечатками на внутренней поверхности всех ее украшений и надписей.

Казенная часть пушки заканчивалась обычно торелью с винградом, которые формовались отдельно. Приемы формовки были одни и те же. Простой винград лепился по шаблону из глины, сложный - формовался из глины или воска. Затем эта форма соединялась с формой корпуса пушки при помощи продольных полос, концы которых были загнуты крючками.

Царь-пушка винграда не имеет, она формовалась без него. Торель у нее плоская. На ней видны следы ножа, которым срезали и равняли глину; кроме того, тут же имеются отпечатки пальцев мастеров, работавших над глиняной моделью. По этим следам можно определить, что модель и форма Царь-пушки были, как и у других пушек, выполнены из глины, а детали украшений, надписи и скобы - из воска.

Готовую форму пушки ставили вертикально в яму и вокруг нее очень тщательно утрамбовывали землю. После этого приступали к установке сердечника пушки, по которому отливался канал ствола. Стержень сердечника состоял из железного прута, который обматывался пенькой, покрывался слоем глины и выравнивался специальным гладким шаблоном. Установка сердечника была одной из самых сложных, ответственных операций и производилась только опытным мастером. Даже среди прекрасных образцов пушечного литья иногда встречаются пушки с не совсем правильным расположением канала ствола.

После установки формы на место в земле готовили литейную канавку, по которой подводился расплавленный металл. У верхнего конца формы всегда оставлялась так называемая прибыль, т. е. запас расплавленного металла, который постепенно стекал и заполнял всю форму пушки.

Когда отливка была закончена и металл остыл, изделие вынимали из ямы и разламывали форму, чтобы освободить отливку. Затем вынимали сердечник, очищали канал ствола, и пушка была готова. Для новой отливки была необходима новая модель и новая форма, что требовало большой затраты времени, сил и средств.

Техника отливки орудий, на наш взгляд, конечно, была очень примитивна, однако по тому времени считалась сложной, особенно если учесть, что модель из глины и глиняная форма, укрепленная железными полосами и обручами, достигала иногда очень больших размеров и веса.

Отливка каждой пушки, особенно большой, была целым событием. Обычно пушка отливалась по специальному царскому указу из очень дорогого по тому времени металла - меди. Иногда в переплавку шли старые медные пушки, отжившие свой век и вышедшие из употребления. Поэтому сохранившиеся до нас древние пушки имеют большое историческое значение.

Интересно отметить, что Петр I с большой любовью относился к историческим пушкам работы прославленных русских мастеров и не разрешал пускать эти пушки в переплавку. Так, например, на мортире, отлитой Андреем Чоховым в 1606 г. при Дмитрии Самозванце, имеется такая надпись от 1703 г.: «Великий Государь, по имянному своему указу, сего мортира переливать не указал…» (В настоящее время мортира находится в Ленинградском артиллерийском музее.)

В XVII веке пушки формовались и отливались уже новым способом. «Как только старый Пушечный наряд превратился при Петре I в войсковую артиллерию и начала проводиться в жизнь классификация пушек и их деление по размерам (калибру и т. п.), способ изготовления неразборной глиняной формы стал вредным пережитком, от которого следовало избавиться как можно скорее» .

Теперь для отливки пушки применялась разборная форма, состоящая из 12 частей. Иногда употреблялись и цельные опоки, т. е. части формы с продольным разъемом. Формовка при этом производилась горизонтально. Модель будущей пушки вытачивалась из дерева и могла служить продолжительное время. Все пушки, взятые как трофеи во время Отечественной войны 1812 г., изготовлены по новому способу.

В «Дополнениях к актам историческим» (т. ХІІ) приведен интересный документ о производстве пушек.

В 1688 г. пушечный мастер Яков Дубина был послан в Псков для переплавки испорченной при пожаре медной пушки - Раномыжской пищали. Приехав на место, Дубина определил, что литейные избы пришли в крайнюю ветхость и требуют большого капитального ремонта. Все это вызвало большую задержку в исполнении работы и нарекания со стороны заказчиков.

В свое оправдание мастер писал царю: «Велено к прежней даче на пушечное дело мне, холопу вашему, и учеником на корм и всякие пушечные припасы выдать из таможенных и из кабацких доходов десять рублев, а больше того давать не велено, потому что я, холоп ваш, в переливке тое пищали учинил многое омедление, а мочно де было мне… не только тое одное пищаль вылить, но и 20 пищалей».

Что же помешало мастеру? Оказывается: «а во Пскове прежний пушечный двор сгорел без остатку, и печи литейные старые обетчали и зарушились, и пушечного дела строить было в старых печах отнюдь нельзя, потому: как в прошлом в 7184 году (1676) пушечного дела мастеры лили во Пскове пищаль «Певца»; и в тех старых печах медь в литье ушла в землю».

Пришлось мастеру строить новые печи, для которых готовили новый кирпич из хорошей глины, а глину возили за 20 верст от Пскова. «И печи и хоромы и иные всякие припасы что к тому литейному делу годится, все сделано вновь, и за тем тому пушечному делу медление учинилось… А по се число пушечной станок и кожух и печи к литью становятся в готовности, а лить той пищали до весны, за зимним временем, и образца (т. е. формы. - Н. Г.) мерзлой землею осыпать невозможно, потому что тот образец от мерзлой земли отпотеет, и будет мокр; а такие большие пищали выходят из дела, на старом Московском Пушечном литейном дворе, в год и в полтора года с готовым припасом, и в том пушечном литье чинятся расходы большие, кроме новых заводов» (т. е. кроме расходов на новое оборудование литейной мастерской, какое произвел в Пскове литейщик Дубина). «А в прошлых годах (с 1658 г.), тому назад лет с тридцать и до ныне (т. е. до 1688 г. - Н. Г.) служил я, холоп ваш, вам великим государем и работал то пушечное дело, Полковой и верховой и проломный наряд и потешные пищали на Москве и в Смоленску без лености…»

Летом 31 августа 1688 г. Раномыжская пищаль была отлита мастером Дубиной, о чем свидетельствует отписка царю псковского воеводы Петра Головина.

Для отливки пушек строились специальные пушечные избы, представлявшие собой небольшой литейный завод, для изготовления пороха - пороховые избы.

Русская летопись «Софийский временник» под 1488 г. упоминает о пожаре в Москве: «Августа 13 день того же лета в среду, в час дни загореся на посаде у Москвы церковь Благовещенская на Болоте деревянная… и по

Васильевский луг и по реку и мосты три у Фроловских ворот и «пушечная изба». Та же лотопись отмечает пожар в пушечных избах и несколько позже, под 1500 г.

В летописях XVI века также довольно часто говорится о пожарах в пушечных избах или «пожары от пороха», «от делания пороха» и т. д. Нужно сказать, что летописи обычно отмечали только наиболее крупные пожары, которые охватывали большое количество городских построек, а иногда и всей Москвы.

Согласно летописным указаниям, можно сделать вывод, что пушечные избы размещались в Большом посаде, т. е. Китай-городе, и даже на Красной площади, около кремлевской стены.

В пушечных избах работало много мастеров и подсобных рабочих. Работали иногда днем и ночью, выполняя срочные заказы. Для того чтобы стать мастером пушечного литья, надо было пройти долгий путь в качестве ученика мастера или подмастерья. Зачастую ученики были очень опытными и по мастерству не отличались от своих учителей, но они не имели права называть себя мастерами. На многих пушках имеются указания о том, что лили их ученики, например «лил ученик Андрей Екимов». Однако эти пушки ничем не отличаются от пушек работы мастеров пушечного литья.

Как правило, ученики набирались из вольных людей, не приписанных к тяглу; они были преимущественно детьми пушкарей или членами семей, живших на пушкарских дворах . Продолжительность обучения учеников пушечному литью была неопределенной, некоторые числились учениками по двадцати и более лет, иногда же им очень скоро доверялась самостоятельная работа.

За успешные отливки мастерам давалось «вознаграждение». Те, которые числились «государевыми мастерами», получали установленный оклад, а кроме того, ежегодно «царский подарок» - сукно, шелка и т. д. Так, например, в 1620 г. царь Михаил Федорович указал выдать Андрею Чохову: «4 аршина сукна английского багрового по рублю за аршин». За отливку большого колокола весом 2 тыс. пудов Чохов же получил в 1622 г. «4 аршин сукна лундышу маковый цвет, цена полтора рубли аршин, до 10 аршин камки куфтерю червчатого, цена по рублю аршин, да сорок куниц, цена 12 рублев» .

Однако, несмотря на это, даже такие прославленные мастера, как Андрей Чохов, не говоря уже о рядовых мастерах, терпели страшную нужду и бедность. Об этом имеются материалы в исторических архивах. Так, например, знаменитый литейщик Иван Моторин писал: «Жалованых и кормовых денег и никакого награждения не имею, отчего в пропитании моем претерпеваю не малую нужду и скудность…»

И все же и в этих тяжелых условиях работы русские пушечные мастера создавали свои замечательные произведения, отличающиеся сложностью выполнения, тонкостью и красотой украшений, а главное своими боевыми качествами.

Осмотрев исторические памятники пушечного литейного искусства, представленные в Московском Кремле, можно с уверенностью сказать, что мастерство русских умельцев стояло на высоком уровне. По своему внешнему виду, украшениям и боевым качествам русские пушки не уступали заграничным образцам. Большинство из них принадлежало к крепостной артиллерии и входило в так называемый «городовой наряд».

Самая древняя пушка в Московском Кремле относится к 1547 г., а самая поздняя имеет дату 1870 г. Таким образом, по времени их разделяет более чем два с половиной столетия.

XVI–XVII века можно считать начальным периодом развития нашей отечественной артиллерии. В это время она сделала большой шаг вперед, заложила основы артиллерийского дела. Тогда же зародились славные традиции мужества, героизма, отваги и мастерства русских артиллеристов-пушкарей. В разных городах России уже в начале XVIII века насчитывалось 9 500 пушкарей.

Русская артиллерия вписала немало героических страниц в историю защиты нашего отечества от внешнего врага.

Примечания:

С.К. Богоявленский.

Москва - Ленинград, 1947 г., Государственное научно-техническое издательство машиностроительной литературы.

Фальшивая модель после изготовления формы разбивалась и уничтожалась. Впоследствии модели сохранялись для других отливок.

Н.Н. Рубцов. История литейного производства в СССР, сто 117

С.К. Богоявленский. О пушкарском приказе. Отдельный оттиск.

Дополнения к «Дворцовым разрядам», собранные И. Е. Забелиным. «Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете». 1882–1883 гг.

П. Исторические сведения о большом колоколе, лежащем в Кремле, близ Ивановской колокольни, М., 1895 г.

Этап ремесленной литейной технологии начался с бурного освоения чугунолитейного производства, которое стало возможным с изобрете­нием мощных воздуходувных устройств, позволивших создать более производительные печи для восстановления железа из руды. Кроме того, возрос спрос на чугунные ядра и чугунные пушки.

Изготовление пушек представляло довольно сложный трудоемкий технологический процесс (рис. 1.5).

Сначала выполняли глиняную модель на деревянном стержне. На этот стержень первоначально наматывали соломенный канат, который обмазывали глиной. С помощью шаблона формировали наружную поверхность модели, диаметр которой должен был быть на 20-25 мм меньше внешнего диаметра готовой пушки. Когда глина подсыхала, на модель наносили последний слой, состоящий из воска и сала, к которым для твердости примешивали толченый уголь. Украшения (гербы, над-, писи и т. д.) делали отдельно в гипсовых стержневых ящиках и прикреп­ляли,к телу модели.

Изготовление самой литейной формы начиналось с нанесения кис­тью слоя тощей глины, смешанной с углем и волокнистыми материалами (соломой, паклей). Толщина слоя составляла примерно 15 мм, а число -таких слоев достигало 25-30. Затем наносили слои жирной глины, пока общая толщина глиняной обмазки не достигала 120-150 мм в зависи­мости от диаметра орудия. После этого накладывали поперечные об­ручи, а на них - ряд продольных брусьев. По окончании обмазывания н подсушивания (при этом восковой слой вытапливался) удаляли дере­вянный стержень. Далее вставляли керамический стержень. Прикреп­ляли отдельно изготовленную форму казенной части и приступали к заливке.

Уникальным памятником литейного искусства XVI века является Царь-пушка - выдающееся творение русского мастера Андрея Чехова.

Согласно надписи на пушке она была отлита по указанию царя Федора Иоанновича в 1586 г. Масса ее - более 2400 пудов (40 т), длина - 5,34 м, калибр - 89 см. По замыслу создателей вес ядра составлял 120 пу­дов, масса одного порохового заряда - 30 пудов.

Царь-пушка славится не только своими размерами, но и художест­венными достоинствами. Пушку украшают тонко выполненные изящ­ные барельефы. На правой стороне дульной части изображен царь Федор в полном царском облачении, со скипетром, едущий верхом. Царь-пушка была создана как боевое орудие для обороны Кремля, но из нее не было сделано ни одного выстрела.

Особой областью литейного искусства является литье коло­колов. Оно достигло расцвета в средние века, однако основные технологические приемы накапливались тысячелетиями.

Колокольный набат извещал о нашествии врагов, мятеже, пожаре, эпидемии чумы. Под колокольный звон казнили людей. По сигналу колокола новгородцы собирались на вече. В деревнях России в пургу днем и ночью звонили колокола, чтобы путники находили дорогу. Колокола, устанавливаемые на кораблях или в опасных местах побе­режья, в туман предохраняли корабли от столкновений и крушений. Трезвон церковных колоколов, то радостный и заливистый, то торже­ственно-плавный, то томительно-скорбный, сопровождал человека в те­чение всей его жизни.

Колокол должен был обладать громким, звучным и чистым голосом, мелодичным и определенного тембра.

Для звучания буддийских колоколов характерна камерность. Их звон не сигнал бедствия, не призыв к действию. Это - голос, взываю­щий к богам. На боковой стороне колокола есть литое пятно, в которое ударяют бревном, подвешенным на веревках или цепях. Звук получается мягким, приглушенным. Сам колокол должен быть хорошим аккумуля­тором и резонатором звука, чтобы возникший через несколько секунд после удара и нарастающий гул казался ответом «небожителей», кото­рому дает истолкование монах.

На колоколах, как правило, выполняли всевозможные надписи. Первоначально они содержали сведения о времени изготовления колоко­ла, религиозные тексты. Позднее их форма и содержание усложнились, появились посвящения различным историческим событиям, государям.

Особенно часто надписи встречаются на восточных колоколах. На поверхности пекинского колокола «Та-гжун» отлито несколько буддий­ских канонов - более 200 тысяч иероглифов, что соответствует китай­ской книге среднего формата объемом около 300 страниц.

Ранние колокола имели тюльпановидную или бочкообразную фор­му, которая сохранилась в некоторых восточных колоколах, а также в колокольчиках, гирлянды которых вешают на шею верблюдам.

Со временем форма менялась довольно существенно. Мастера раз­ных стран вырабатывали свой определенный стиль.

Европейские колокола приобрели заметно расширяющуюся ниж­нюю часть, что сохранилось до наших дней. Для этих колоколов

характерна тщательная обработка поверхности, которую украшали рисунками и надписями, сначала выдавленными, а позднее выпуклыми (украшения выполняли, прикрепляя на форму восковые элементы).

Восточные колокола отличаются от европейских. Китайские, напри­мер, по форме часто напоминают цветы колокольчика. В Китае коло­кола издавна отливались из чугуна. Чугунная отливка не подвергалась механической обработке, о чем говорят сохранившиеся заливы металла в стыках форм. Литейные формы китайских колоколов, в отличие от европейских цельных, были составными.

По мере развития техники литья увеличивались размеры и масса колоколов. Литье колоколов стало своеобразной демонстрацией мощи. Кто умел лить колокола, мог лить и пушки.

Крупные колокола обычно формовали в ямах недалеко от плавиль­ных печей, чтобы заливать металл самотеком.

В яме выкладывали из обычного кирпича цоколь. В центре цоколя помещали деревянную стойку, к которой крепился временный шаблон для изготовления нижней части пустотелого болвана (рис. 1.6, а). Затем шаблонную систему заменяли постоянной металлической для оконча­тельной формовки болвана (рис. 1.6, б). Внутренняя полость болвана представляла собой топку, в которой сжигали дрова или уголь для сушки болвана. Последние слои болвана делали из песка и глины, разведенной на квасном сусле. Высушенный болван окрашивали смесью, состоящей из молотой золы, которую разводили в мыльной воде или пиве, а затем болван смазывали салом.

На готовый болван с помощью шаблона наносили глиняную рубаш­ку - место будущего тела колокола (рис. 1.6, в). Рубашку подсушивали и покрывали составом, приготовленным из мыла, сала и воска. На обработанную поверхность наносили различные рельефные изображе­ния: надписи, орнаменты, рисунки. Эти изображения готовили из смеси воска, канифоли, сурика и сажи.

Приготовленный болван служил в дальнейшем как бы моделью колокола. По нему готовили верхнюю опоку с каркасами и другими приспособлениями (рис. 1.6, г).

После подсушки кожух снимали, удаляли глиняную рубашку, доде­лывали литниковую системы и другие элементы формы и окончательно собирали ее под заливку (рис. 1.6, д).

Заливка металла, как уже говорилось выше, обычно происходила самотеком.

После затвердевания металла форму разрушали, отливку извлекали, очищали и производили отделочные работы - чеканили, шлифовали.

Нигде в мире колокола не достигли такого совершенства, как в России. Русские колокола поражают не только своей формой и искусством исполнения, но и красотой звука. Части колоколов так соразмерены, что дают три тона: первый - в месте удара, второй (полутон верхнего) - на середине колокола, третий (на целую октаву ниже) - вверху.

Первые колокола появились на Руси в X веке. Но наибольшего совершенства мастерство литейщиков достигло к началу XIV века.

При Иване Грозном осваивается литье чугунных колоколов. К XIV ве­ку в Москве насчитывалось не меньше 5000 колоколов.

Первым из колокольных дел мастеров в летописях упоминается московский мастер Борис (1342 г.).

К XVI веку мастерство русских литейщиков достигло такого уровня, что они смогли приступить к отливке колоколов-гигантов.

Московский мастер Николай Немчинов отливает в 1532-1533 гг. два колокола, один весом 500, а другой - 1000 пудов.

Андрей Чохов, бывший в течение 64 лет придворным литейщиком и прославившийся изготовлением Царь-пушки отливает во времена Бориса Годунова колокол «Реут» весом больше 2000 пудов, почти равный одному из крупнейших в то время пекинскому колоколу.

При царе Алексее Михайловиче было задумано отлить колокол невиданных размеров массой 10 000 пудов. Иностранные мастера брались изготовить этот колокол за 5 лет. А выполнил царский заказ в 1654 г. менее чем за один год русский мастер Емельян Данилов, представитель знаменитой московской семьи литейщиков Даниловых.

В 1655 г. всего за 10 месяцев Александром Григорьевым был отлит Успенский колокол - «отец» Царь-колокола, по массе почти равный своему знаменитому «потомку». О масштабах работ говорят следующие цифры. Чтобы выплавить металл, построили 5 печей, вмещавших 2500 пу­дов каждая. Для загрузки только одного куска шихты требовалось одновременно 40-50 стрельцов. Металл плавили в печах три дня, а заливали в форму почти сутки. Отливка остывала в течение несколь­ких дней. Верх формы снимали с помощью 16 блоков. Для выбивки отливки из формы потребовалось по 70-80 стрельцов на каждый из шестнадцати блоков.

Колокол поражал очевидцев своей красотой. На нем были искусно изображены царь, царица, патриарх Никон и херувимы. Сирийский путешественник Павел Алеппский утверждал: «Ничего подобного этой редкости, великой, удивительной, единственной в мире нет, не было и не будет: она превосходит силы человеческие». А звук его он срав­нивал с громом.

Успенский колокол, как и его предшественники-гиганты, не сохра­нился до наших дней. Через 46 лет он стал жертвой большого москов­ского пожара. Его лом пошел на изготовление Царь-колокола, един­ственного уцелевшего свидетельства искусства русских литейщиков.

Иван Моторин, создавший шедевр колокольного литья, принадлежал к одной из знаменитых династий литейщиков. Царь-колокол оказался лебединой песней Ивана Моторина.

При изготовлении уникального колокола Иван Моторин показал себя не только талантливым литейщиком-художником, но и отличным организатором. Однако из-за того что ему то и дело приходилось обращаться за помощью в сенат, пуск печей затянулся на несколько

месяцев. При плавке произошли две аварии После второй аварии И Моторин умер, так и не увидев своего детища.

Литье самого крупного в мире колокола (256 т) завершил его сын и помощник Михаил. 25 ноября 1735 г была произведена заливка. Колокол из литейной ямы не вынимали, над ним устроили деревянное сооружение Во время пожара строение загорелось, колокол раскалил­ся и, когда его начали заливать водой, треснул - откололся кусок весом 11,5т.

В 1836 году Царь-колокол установили на постаменте около коло­кольни Ивана Великого в Кремле.

В дореволюционной России признанным центром колокольного дела был город Валдай Здесь отливали тысячепудовые колокола для главных храмов Москвы и Петербурга. Но особой известностью и любовью

заслуженно пользовались валдайские колокольчики По чистоте голоса и мелодичности они не уступали колокольцам из бельгийского города Мехелен-Малин, от которых пошло выражение «малиновый звон».

К сожалению, в наши дни только ростовские звоны напоминают о гармоничном согласии колоколов, которое было характерной приме­той русской жизни в XVI-XVII веках Впоследствии гармоническая слаженность колоколов отошла на задний план, а главными стали ритмические достоинства Это повлияло на технологию, еще больше отдалив форму русских колоколов и технические приемы их литья от европейских.

Сегодня колокола звучат не только в храмах Ведущие оперные театры страны имеют достаточно большой набор колоколов, без кото­рых нельзя почувствовать всю глубину замысла композитора и красоту многих музыкальных произведений В Мариинском театре Санкт-Пе­тербурга во время оперных спектаклей звучат голоса до 18 колоколов, больших и маленьких, массой от 3 т до 5 кг Колокольный звон включали в свои произведения почти все русские композиторы - от Глинки до Стравинского В Мариинском театре есть набор не совсем обычных по форме, чашкообразных колоколов, звучание которых составляет хро­матическую гамму (рис. 1.7).

1.3. СКУЛЬПТУРНОЕ ЛИТЬЕ В XVII - XIX ВЕКАХ

Европа, как уже указывалось, наследовала традиции скульптурного литья, заложенные древними греками и этрусками Начиная с эпохи Возрождения античные статуи стали классическими образцами, на которых учились и которым подражали многие поколения ваятелей.

Широкое знакомство России с античным искусством происходит в царствование Петра I Изготовление литых статуй требовало особых, весьма сложных приемов, поэтому в XVII веке в России литье скульптур превращается в самостоятельную область литейного производства

Если в допетровской Руси в честь выдающихся событий - побед, чудесных исцелений и т д - воздвигались храмы, монастыри, либо часовни, то с начала XVIII века под влиянием «просвещенной Европы» получают распространение мемориальные сооружения в виде скульп­турных памятников Они очень быстро завоевали самую широкую популярность Именно в памятниках лучшие художники-скульпторы смогли проявить и русский размах, и чувство прекрасного.

Скульптуры делают из различных материалов, устойчивых к атмос­ферным воздействиям Материалами, сочетающими в себе высокую пластичность, прочность и достаточную стойкость против коррозии и эрозии с декоративными свойствами, являются бронза, чугун, сталь.

Литые памятники имеются почти в каждом городе, они украшают площади, скверы, парки Некоторые из них настолько слились с архи­тектурным ансамблем городов и окружающим ландшафтом, что стали

их неотделимой частью, их символическим выражением. Таким симво­лом для Киева стал памятник Богдану Хмельницкому (скульптор М. Микешин, 1888 г.). Новгород трудно себе представить без памятника 1000-летию России (скульптор М. Микешин, 1862 г.). С Одессой нераз­рывно связан памятник дюку Ришелье (скульптор И. Мартос, 1823 г.). Каждому, кто бывал в Архангельске, наверняка запомнился памятник Ломоносову (скульптор И. Мартос, 1829 г.).

Особенно богат памятниками Санкт-Петербург - северная столица России.

Первыми произведениями русского скульптурного литья были ста­туи Петра I.

В 1747 г. К. Б. Растрелли создал конную статую Петра I в стиле барокко, но она не понравилась императрице Екатерине II, поскольку не соответствовала новому стилю - раннему классицизму. Лишь в 1800 г. статую установили перед Инженерным замком.

Создание новой конной статуи было поручено парижскому ваятелю Э. М. Фальконе. Его произведение, которое вслед за А. С. Пушкиным стали называть «Медным всадником», явилось шедевром мирового искусства.

Талантливый художник, беззаветно преданный любимому делу, рабо­тал над своим детищем 12 лет, терпеливо снося помехи, придирки и даже нарочитые унижения со стороны именитых сановников.

Вначале вызвала бурю негодования гипсовая модель памятника - «полураздетый, босой царь, на взбесившемся жеребце, накрытом зве­риной шкурой вместо седла». Но Екатерина II утвердила проект.

Много неприятностей доставил Фальконе президент Российской ака­демии художеств И. И. Бецкий, вообразивший себя автором проекта.

Возникли трудности с изготовлением литейной формы. Фальконе сам взялся за ремесло литейщика, используя помощь русских мастеров.

При изготовлении отливки произошло две аварии, которые едва не привели к полному провалу. Первый раз во время вытапливания воск загорелся, а дежуривший подмастерье уснул. Форму спас сам скульп­тор, проверявший ночью ход работы. Вторая авария произошла во время заливки, когда из формы прорвался металл. И только благодаря муже­ству литейщика Хайлова заливка была закончена благополучно.

В отливке, имеющей максимальный размер больше Эми толщину стенок 7,5 мм, практически не было раковин и недоливов. Лишь в головах всадника и лошади образовались намывы металла в резуль­тате пожара во время вытапливания воска. Фальконе, считавший, что «еще не было лучшей отливки», нашел удачные решения, позволившие исправить эти дефекты литья.

В ноябре 1777 г. работа над статуей завершилась. Но у скульптора кончилось терпение. Не выдержав травЛи, сплетен, козней, так и не дождавшись установки статуи на постамент, Фальконе уехал на родину.

Памятник Петру I был торжественно открыт 7 августа 1782 г. Он увековечил не только память о выдающемся государственном деятеле,

но и славу русских умельцев-литейщиков и великого скульптора Э. М. Фальконе.

В 1873 г. перед зданием Александрийского театра был открыт памятник Екатерине II, созданный по проекту М. Микешина скульпто­рами М. Чижовым и А. Опекушиным.

На Исаакиевской площади в 1859 г. поставлен конный памятник Николаю I (проект О. Монферрана). Фигуры коня и всадника с большим искусством выполнил П. Клодт. Талантливый ваятель мастерски решил трудную техническую задачу установки конной статуи лишь на двух точках опоры.

В 1909 г. в торжественной обстановке на Знаменской площади Петербурга (теперь площадь Восстания) был открыт памятник импера­тору Александру III. Он сооружался в течение 9 лет. Наверное, немного на свете памятников с такой незадачливой судьбой, какая выпала на долю этого шедевра Паоло Трубецкого. Долгие споры и резкая критика сопровождали создание памятника и не смолкали после его открытия. Среди немногих И. Е. Репин оценил художественные достоинства скульп­туры и поставил ее в один ряд с «Медным всадником» Фальконе.

После Октябрьской революции отношение официальных властей к па­мятнику было резко отрицательным. С легкой руки Демьяна Бедного к нему пристало про­звище «пугало». В 1937 г. власти города решили, что «ворота города» - площадь у Московско­го вокзала -явно не­подходящее место для памятника. Его пере­везли во двор Русского музея. Было дано не­сколько указаний пе­реплавить памятник. Но к чести сотрудников му­зея этого не произошло. Во время Великой Отечественной войны памятник перевезли в Михайловский сад и засыпали песком. Эта насыпь оказалась та­кой надежной, что пре­дохранила скульптуру от разрушения при прямом попадании фу­гасной бомбы 7 октяб­ря 1941 г.

После долгих споров памятник Александру III в ноябре 1994 г был перевезен к Мрамор­ному дворцу и установ­лен на пьедестале, ко­торый когда-то занимал «броневик Ленина».

Одному из авторов этого учебника было по­ручено оценить состо­яние памятника (вся до­кументация оказалась утраченной) (рис 1 8) В результате обсле­дования установлено, что памятник состоит из пяти частей плинт, голова коня, передняя часть коня, задняя часть коня, фигура Александ­ра 111 Такое расчлене­ние памятника резко упростило технологи­ческий процесс литья, исключило развитие ликвационных процес­сов (как, например, в «Медном всаднике») и обеспечило высокое качество литой скуль­птуры Создание такой конструкции оказалось возможным благодаря особой механической обработке крупных отливок (части памятника соединены полуфланца­ми и скреплены болтами) (рис 1 9), а также завариванию (копыта присоединены к постаменту штырями и заварены) Последней опера­цией было сочленение головы коня шпильками, срезанными заподлицо по окончании закрепления

Памятник имеет незначительное число литейных дефектов - не­большие раковины на сапоге всадника, на руке и в верхней части кулака Обнаружены следы небольшой ужимины в нижней части руки Все эти дефекты со стороны не заметны.

Памятник Александру III отлит из так называемой зеленой худо­жественной бронзы (8% олова, 8% цинка, 1 % свинца, остальное медь) Сплав имеет структуру, характерную для этого класса бронз, и состоит из твердого раствора с включениями эвтектоида (Cu 3 1 Sng + a )

Дореволюционная Москва была несколько беднее Петербурга го­родскими скульптурами.

Цельнолитыми выполнены бронзовые статуи героев освободитель­ной войны 1612 г. Минина и Пожарского. Этот первый скульптурный памятник Москвы создал скульптор И. Мартос. Отлил памятник в 1818 г. знаменитый русский литейщик В. Екимов.

Изготовление колоссальной и сложной восковой модели - серьез­ная техническая задача, требующая высокого мастерства литейщиков. Восковую группу установили на фундаменте с решеткой, вокруг соору­дили сложную литниковую систему.

Готовую модель и литниковую систему 45 раз покрывали мастикой из молотого кирпича и пива (рис. 1.10). Затем их обложили сырой глиной. Всю конструкцию укрепили кирпичной стенкой и железными обручами. Для вытапливания воска было зажжено 16 печей. Выжигание продолжалось месяц. Чтобы форму не разрушило давление жидкого металла, ее дополнительно укрепили обручами. Форму залили через общую литниковую чашу и разветвленные каналы. Окончательная отделка скульптур проводилась чеканщиками.

В 1880 г. на народные пожертвования Москва поставила первый в России памятник Пушкину, талантливо исполненный скульптором А. Опекушиным. В 1909 г., тоже на народные пожертвования, на Арбатской площади воздвигнут памятник Гоголю (скульптор Н. Андреев). В тот же год Москва получила еще одну превосходную скульптуру - памятник первопечатнику Ивану Федорову (скульптор С. Волнухин).

1.4. ЛИТЬЕ ОГРАД И РЕШЕТОК

Одной из разновидностей художественного литья являются ограды и решетки. Нельзя представить себе Петербург без чугунного кружева, которое не только удачно дополняет архитектурный ансамбль города, но и является его органической частью, гармонично связанной с двор­цами, парками, набережными и мостами.

Чугунные решетки в России появились во времена Петра I и полу­чили особенно широкое распространение в период с первой половины XVIII века до последней четверти XIX века. Железные кованные решетки и деревянные ограды почти повсеместно сменялись чугунным литьем.

Поскольку требования к качеству решеток и оград сводятся к от­сутствию на поверхности грубых дефектов (раковин, засоров, заливов), для их изготовления применяли наиболее простую технологию - литье в сырые песчаноглинистые формы, точнее, разновидность этого метода, называемую почвенной формовкой.

В полу литейной мастерской делали яму, заполняли ее формовочной смесью и вдавливали модель в эту смесь.

Различали почвенную формовку по мягкой постели и по твердой постели.

В первом случае глубина ямы превышала высоту модели на 150-200 мм. Ширина и длина ямы были несколько больше соответст­вующих размеров модели.

При формовке по твердой постели глубина ямы была на 300-5ОО мм больше высоты модели. На дно ямы в этом случае насыпали слой крупного шлака или песка, укладывали рогожу или солому для отвода газов при заливке металла. Иногда для этих целей дополнительно устанавливали вентиляционные трубы. Затем яму заполняли формо­вочной смесью (рис. 1.11) и утрамбовывали ее.

Формовка в почве может быть открытой и закрытой.

Открытая формовка производилась, как правило, по мягкой постели. На предварительно уплотненную и выровненную фор­мовочную смесь укладывали модель и ударами молотка осаживали ее. Так изготавливали отливки, у которых одна сторона была плоской.

При закрытой формовке после осаждения модели устанавливали и затем заформовывали верхнюю опоку.

В современных условиях почвенная формовка для изготовления решеток и оград применяется относительно редко. Такое литье сейчас изготавливают в двух опоках.

Ажурные ограды были призваны не скрывать усадьбы от нескром­ных взоров или отмежевать личные владения - они подчеркивают цельность и законченность композиции архитектурного сооружения.

В числе лучших кружевных произведений из чугуна встречаются работы всемирно известных архитекторов.

По проекту Растрелли создаются: решетка Смольного, чугунная ограда, отделяющая дворец графа М. И. Воронцова от Садовой улицы.

Чертежи решетки Летнего сада разработали Е. Фельтен и П. Егоррв, ограды Екатерининского и Александровского парков г. Пушкина - Ч. Камерон и Д. Кваренги.

Один из крупнейших представителей классицизма в русской архи­тектуре И Е. Старое спроектировал для ансамбля Таврического дворца чугунную ограду. Ее художественное решение подчинено общему за­мыслу зодчего- простой и спокойный рисунок решетки выдержан в строгом классическом стиле. Много чугунных литых решеток создано по рисункам А. Н. Воронихина К ним относятся изящная ограда с вен­ками и гирляндами в Павловске, литые решетки в Стрельне, Гатчине, Петергофе, у Александровского дворца в г Пушкине. Одно из лучших его творений - чугунная ограда Казанского собора, созданная в 1811 г. Ее литая чугунная решетка, отличающаяся красотой и сложностью композиции, имеет величественный вид.

Но, пожалуй, наиболее значителен вклад К И. Росси и В. П. Стасова, творцов позднего ампира. По рисункам К И. Росси отлиты кружевные решетки Аничкова, Елагина, Михайловского и других дворцов. Навер­ное, самое удачное создание Росси - монументальная ограда у глав­ного фасада здания Михайловского дворца. Четкий рисунок решетки, изящные контрформы, удачные пропорции ставят эту ограду в число лучших в Петербурге. Украшением Петербурга стали решетки много­численных мостов и набережных. Их создатели нашли удачные формы и рисунки для пролетов низких решеток. Вытянутость линий, простота и прозрачность рисунка превращают решетки на фоне водной глади в тончайшие литые кружева (рис. 1.12). Длина художественных решеток на мостах города достигает 11 км.

В архитектурном убранстве Москвы ограды не играли такой огром­ной роли, как в Петербурге. Застройка велась веками и без единого плана. Усадьбы и дворцы разбросаны на большой территории, так что отдельные участки ограды никак не могли образовать сплошного кру­жевного полотна. По времени создания московские чугунные решетки относятся в основном к концу XIX века.

Обращает на себя внимание решетка особняка Морозова («Испан­ского подворья»). Сам дом являет собой типичный пример эклектиче­ского архитектурного стиля конца XIX - начала XX веков. В ограде строгость вертикального рисунка гармонично сочетается с барочной динамичностью растительного орнамента. Чтобы увязать рисунок ог­рады с оформлением стен особняка, ее декорировали накладными рельефами в виде раковин. Эти рельефы выполнены весьма искусно, но выглядят все-таки чужеродными элементами.

Этап ремесленной литейной технологии начался с бурного освоения чугунолитейного производства, которое стало возможным с изобретением мощных воздухоотдувных устройств, позволивших создать более производительные печи для восстановления железа из руды. Кроме того, возрос спрос на чугунные ядра и чугунные пушки.

Изготовление пушек представляло собой довольно сложный трудоемкий технологический процесс.

Сначала глиняную модель на деревянном стержне. На этот стержень первоначально наматывали соломенный канат, который обмазывали глиной. С помощью шаблона формировали наружную поверхность модели, диаметр которой должен был быть на 20-25 мм меньше внешнего диаметра готовой пушки. Когда глина подсыхала, на модель наносили последний слой, состоящий из воска и сала, к которым для твердости примешивали толченый уголь. Украшения (гербы, надписи и т.п.) делали отдельно в гипсовых стержневых ящиках и прикрепляли к телу модели.

Изготовление самой литейной формы начиналось с нанесения кистью слоя тощей глины, смешанной с углем и волокнистыми материалами (соломой, паклей). Толщина слоя составляла примерно 15 мм, а число таких слоев достигало 25-30. затем наносили слои жирной глины, пока общая толщина глиняной обмазки достигала 120-150 мм в зависимости от диаметра орудия. После этого накладывали поперечные обручи, а на них - ряд продольных брусьев. По окончании обмазывания и подсушивания (при этом восковой слой вытапливается) удаляли деревянные стержень. Далее вставляли керамический стержень. Прилепляли отдельно изготовленную форму казенной части и приступали к заливке.

Уникальным памятником литейного искусства ХVI века является Царь-пушка - выдающееся творение русского мастера Андрея Чохова. Согласно надписи на пушке она была отлита по указанию царя Федора Иоанновича в 1586 г. Масса ее - более 2400 пудов (40 т), длина - 5,34 м, калибр - 89см. По замыслу вес ядра составлял 120 пудов, масса одного порохового заряда - 30 пудов.

Царь-пушка славиться не только своими размерами, но и художественными достоинствами. Пушку украшают тонко выполненные изящные барельефы. На правой стороне дульной части изображен царь Федор в полном царском облачении, со скипетром, едущий верхом. Царь-пушка была создана как боевое орудие для обороны Кремля, но из нее не было сделано ни единого выстрела.

Особой областью литейного искусства является литье колоколов. Оно достигло расцвета в средние века, однако основные технологические приемы накапливались тысячелетиями.

Колокольный набат извещал о нашествии врагов, мятеже, пожаре, эпидемии чумы. Под колокольный звон казнили людей. По сигналу колокола новгородцы собирались на вече. В деревнях России в пургу днем и ночью звонили колокола, чтоб путники находили дорогу. Колокола, устанавливаемые на кораблях или в опасных местах побережья, в туман предохраняли корабли от столкновений и крушений. Трезвон церковных колоколов, то радостный и заливистый, то торжественно-плавный, то томительно-скорбны, сопровождал человека в течении всей жизни.

Колокол должен был обладать громким, звучным и чистым голосом, мелодичным и определенного тембра.

Для звучания буддийских колоколов характерна камерность. Их звон не сигнал бедствия, не призыв к действию. Это - голос, вызывающий к богам. На боковой стороне колокола есть литое пятно, в которое ударяют бревном, подвешенным на веревках или цепях. Звук получается мягким, приглушенным. Сам колокол должен быть хорошим аккумулятором и резонатором звука, чтобы возникший через несколько секунд после удара и нарастающий гул казался ответом "небожителей", которому дает истолкование монах.

На колоколах, как правило, выполняли всевозможные надписи. Первоначально они содержали сведения о времени изготовления колокола, религиозные тексты. Позднее их форма и содержание усложнились, появились посвящения различным историческим событиям, государям.

Особенно часто надписи встречаются на восточных колоколах на поверхности пекинского колокола "Та-гжун" отлито несколько буддийских.канонов - более 200 тысяч иероглифов, что соответствует китайской книге среднего формата объемом около 300 страниц.

Ранние колокола имели тюльпановидную или бочкообразную форму, которая сохранилась в некоторых восточных колоколах, а также в колокольчиках, гирлянды которых вешают на шею верблюдам.

Со временем форма менялась довольно существенно. Мастера разных стан вырабатывали свой определенный стиль.

Европейские колокола приобрели заметно расширяющуюся нижнюю часть, что сохранилось до наших дней. Для этих колоколов характерна тщательная обработка поверхности, которую украшали рисунками и надписями, сначала выдавливанием, а позднее выпуклыми (украшения выполняли, прикрепляя на форму восковые элементы).

Восточные колокола отличаются от европейских. Китайские, например, по форме часто напоминают цветы колокольчика. В Китае колокола издавна отливались из чугуна. Чугунная отливка не подвергалась механической обработке, о чем говорят сохранившиеся заливы металла в стыках форм. Литейные формы китайских колоколов, в отличие от европейских цельных, были составными.

По мере развития техники литья увеличились размеры и масса колоколов. Литье колоколов стало своеобразной демонстрацией мощи. Кто умел лить, мог лить и пушки.

Крупные колокола обычно формировали в ямах недалеко от плавильных печей, чтобы заливать металл самотеком.

В яме выкладывали из обычного кирпича цоколь. В центре цоколя помещали деревянную стоку, к которой крепился временный шаблон для изготовления нижней части пустотелого болвана. Затем шаблонную систему заменяли постоянной металлической для окончательной формовки болвана. Внутренняя полость болвана представляла собой топку, в которой сжигали дрова или уголь для сушки болвана. Последние слои болвана делали из песка и глины, разведенной на квасном сусле. Высушенный болван окрашивали смесью, состоящей из молотой золы, которую разводили в мыльной воде или пиве, а затем смазывали салом.

На готовый болван с помощью шаблона наносили глиняную рубашку - место будущего тела колокола. Рубашку подсушивали и покрывали составом, приготовленным из мыла, сала и воска. На обработанную поверхность наносили различные рельефные изображения: надписи, орнаменты, рисунки. Эти изображения готовили из смеси воска, канифоли, сурика и сажи.

Приготовленный болван служил в дальнейшем как бы моделью колокола. По нему готовили нижнюю опоку с каркасами и другими приспособлениями.

После подсушки кожух снимали, удаляли глиняную рубашку, доделывали литниковую системы и другие элементы формы и окончательно собирали ее под заливку.

Заливка металла, как уже говорилось выше, обычно происходила самотеком.

После затвердевания металла форму разрушали, отливку извлекали, очищали и производили отделочные работы - чеканили, шлифовали.

Нигде в мире колокола не достигли такого совершенства, как в России. Русские колокола поражают не только соей формой и искусством исполнения, но и красотой звука. Части колоколов так соразмерны, что дают три тона: первый - в месте удара, второй - (полутон верхнего) на середине колокола, третий (на целую октаву ниже) - вверху.

Первые колокола появились в России на Руси в Х веке. Но наибольшего совершенства мастерство литейщиков достигло к началу ХIV века.

При Иване Грозном осваивается литье чугунных колоколов. К концу ХIV века в Москве насчитывалось не меньше 5000 колоколов.

Первым из колокольных дел мастеров в летописях упоминается московский мастер Борис (1342 г.)

К ХVI веку мастерство русских литейщиков достигло такого уровня, что они смогли приступить к отливке колоколов - гигантов.

Московский мастер Николай Немчинов отливает в 1532-1533 г.г два колокола, один весом 500, а другой 1000 пудов.

Андрей Чохов, бывший в течении 64 лет придворным литейщиком и прославившийся изготовлением Царь-пушки отливает во времена Бориса Годунова колокол "Реут" весом больше 2000 пудов, почти равный одному из крупнейших в то время пекинскому колоколу.

При царе Алексее Михайловиче было задумано отлить колокол невиданных размеров массой 10 000 пудов. Иностранные мастера брались изготовить этот колокол за 5 лет. А выполнил царский заказ в 1654 г. менее чем за один год мастер Емельян Данилов, представитель знаменитой московской семьи литейщиков Даниловых.

В 1655 г. всего за 10 месяцев Александром Григорьевым был отлит Успенский колокол - "отец" Царь-колокола, по массе почти равный своему знаменитому "потомку". О масштабах работ говорят следующие цифры. Чтобы выплавить металл, построили 5 печей, вмещавших 2500 пудов каждая. Для загрузки только одного куска шихта требовалось одновременно 40-50 стрельцов. Металл плавили в печах три дня, а заливали в форму почти сутки. Отливка остывала в течении нескольких дней. Верх формы снимали с помощью 16 блоков. Для выбивки отливки из формы потребовалось по 70-80 стрельцов на каждый из шестнадцати блоков.

Колокол поражал очевидцев своей красотой. На нем были искусно изброжены царь, царица, патриарх Никон и херувимы. Сирийский путешественник Павел Алеппский утверждал; "Ничего подобного этой редкости, великой, удивительной, единственной в мире нет, не было и не будет: она превосходит силы человеческие". А звук его он сравнивал с громом.

Успенский колокол, как и его предшественники-гиганты, не сохранился до наших дней. Через 46 лет он стал жертвой большого московского пожара. Его лом пошел на изготовление Царь-колокола, единственного уцелевшего свидетельства искусства русских литейщиков.

Иван Моторин, создавший шедевр колокольного литья, принадлежал к одной из знаменитых династий литейщиков. Царь-колокол оказался лебединой песней Ивана Моторина.

При изготовлении уникального колокола Иван Мторин показал себя не только талантливым литейщиком-художником, но и отличным организатором. Однако из-за того что ему то и дело приходилось обращаться за помощью в сенат, пуск печей затянулся на несколько месяцев. При плавке произошли две аварии. После второй аварии И. Моторин умер, так и не увидев своего детища.

Литье самого крупного в мире колокола (256т) завершил его сын и помощник Михаил. 25 ноября 1735 г. была произведена заливка. Колокол из литейной ямы не вынимали, над ним устроили деревянное сооружение. Во время пожара строение загорелось, колокол раскалился и, когда его начали заливать водой, треснул - откололся кусок весом 11,5 т.

В 1836 г.оду Царь-колокол установили на постаменте около колокольни Ивана Великого в Кремле.

В дореволюционной России признанным центром колокольного дела был город Валдай. Здесь отливали тысячепудовые колокола для главных храмов Москвы и Петербурга. Но особой известностью и любовью заслуженно пользовались валдайские колокольчики. По чистоте голоса и мелодичности они уступали колокольцам из бельгийского города Мехелен-Малин, от которых пошло выражение "малиновый звон".

К сожалению, в наши дни только ростовские звоны напоминают о гармоничности согласии колоколов, которое было характерной приметой русской жизни в ХVI - ХVII веках. Впоследствии гармоническая слаженность колоколов отошла на задний план, а главным стали ритмические достоинства. Это повлияло на технологию, еще больше отдалив форму русских колоколов и технические приемы их литья от европейских.

Сегодня колокола звучат не только в храмах. Ведущие оперные театры страны имеют достаточно большой набор колоколов, без которых нельзя почувствовать всю глубину замысла композитора и красоту многих музыкальных произведений. В Мариинском театре Санкт-Петербурга во время оперных спектакле звучат голоса до 18 колоколов, больших и маленьких, массой от 3 т до 5 кг. Колокольный звон включили в свои произведения почти все русские композиторы - от Глинки до Стравинского. В Мариинском театре есть набор не совсем обычных по форме, чашкообразных колоколов, звучание которых составляет хроматическую гамму.

С. Константинова
Химия и Жизнь №6, 1983 г., с. 82-89

Сравнительно недавно при рытье котлована для московского универмага "Детский мир" строители нашли груды специально обожженного древесного угля - классического топлива для металлургии дококсовых времен. Это значило, что здесь когда-то был крупный центр литейного производства. Неудивительно - рядом Пушечная улица, а улицы старой Москвы назывались достаточно красноречиво. Кузнецкий мост, например, или Сыромятники. Кузнецкий мост, кстати, рядом.

Увидеть, каким был главный арсенал Московской Руси, можно в Музее истории и реконструкции Москвы, на акварели А. М. Васнецова "Пушечно-литейный двор в XVI в.". Писано в 1918 году, однако фантазия художника основывалась на кропотливой работе со старыми планами и документами.

"ДВОР, ЧТО ПУШЕЧНЫМ ПРОЗВАЛИ"

Пушечный двор, основанный в самом конце XV в., не был, как известно, первым государственным пушечно-литейным заводом в Москве. До него была Пушечная изба, поставленная в 1479 г. у "трех мостов из Фроловских (Спасских) ворот в Китай-город", то есть в непосредственной близости от Кремля. Для литья пушек по итальянским образцам был выписан из Венеции механик, инженер и архитектор Аристотель Фиорованти. Два его детища - Успенский собор Кремля и Пушечная изба (собор и изба!) - остались в истории нашего государства.

Как выглядела Пушечная изба, сказать трудно - не сохранилось не только изображений, но и описаний, достаточно подробных. Да и просуществовала она всего десять лет - до первого большого пожара. Но это не смогло задержать развития русской артиллерии: производство пушек вскоре было налажено на новом Пушечном дворе, вынесенном за пределы Китай-города. Возможно, в этом (уже тогда!) проявилось стремление относить промышленные предприятия подальше от жилых массивов?

Однако сами пушкари-литейщики (литцы, как тогда говорили) ставили свои дома поближе к месту работы. На берегу реки Неглинки появилась пушкарская слобода, а по-соседству с ней и кузнецкая, жители которой делали нужный при литье и доводке литых пушек инструмент.

Большое круглое здание с высокой конусообразной крышей в центре акварели Васнецова - амбар с плавильными печами. Историки считают, что таких амбаров было два. Художник же изобразил только один. Почему? Несомненно, все, что касалось Пушечного двора, следовало хранить в секрете от иностранных "гостей" и путешественников. Их записки и планы, безусловно, были важным источником военной информации в те неспешные времена.

По прошествии веков эти самые записки стали документами истории. Можно предполагать, что А. М. Васнецов пользовался планом Москвы 1610 г. Не потому ли изображен один плавильный амбар? А может, все дело в композиции - художник всегда остается художником.

Пушкари числились служилыми людьми, подчинялись Пушкарскому приказу. Служба эта была наследственной, известны целые династии мастеров. Уже в 1483 г. появляются в документах имена московских пушкарей Якова Булгака и Микулы Кречетника. Интересно, что мастер-литец в XVI веке был не только конструктором и изготовителем своих орудий, но и артиллеристом. Во время похода русской армии на Казань в 1506 г. вместе с войсками были посланы несколько русских и иноземных специалистов. Разбитое под Казанью войско потеряло пушки и припасы. Один из пушкарей с риском для жизни спас свои пушки, на что великий князь Василий III гневно сказал ему: "Ты берег наряд, а не берег себя... Знай же, что люди искусные мне дороже пушек. Я ни во что не ставлю потерю их, лишь бы у меня остались люди, умеющие лить пушки и обходиться с ними"...

Мастера-оружейники высоко ценились на Руси и в более поздние времена. Хотя первоначально они делали... тюфяки - самые первые русские орудия назывались тюфяками. Название пошло от турецкого слова "туфенк", означающего ружье. Стволы тюфяков склепывали из кованых полос железа, соединяемых железными обручами примерно так, как бочонки. Такие пушки нередко разрывались, не выдержав давления пороховых газов.

Начиная с XVI в. стволы пушек стали отливать из бронзы. Как колокола, которыми Русь славилась издавна. Технику литья в значительной мере заимствовали у колокольных мастеров.

Для тех, кому некогда вникать в тонкости литейного дела, приведем краткий старинный рецепт: "Возьми дырку, обей ее бронзой, и ты получишь пушку". Этот рецепт может показаться шуткой, но, как и во всякой шутке, здесь есть доля истины...

И ЛИТЦЫ, И ИСПЫТАТЕЛИ

Как и колокола, пушки в XVI в. отливали по глиняным моделям. Суть метода описана в "Химии и жизни" (1982, № 9), в статье о колоколах. Для оружейников очень важна была модель дырки: стержень, обмотанный веревкой и обмазанный глиной. Его устанавливали по центру глиняного же кожуха, скрепленного обручами. Диаметр стержня и определял калибр орудия, соотношение диаметров "дырки" и кожуха - прочность ствола.

К пушечной бронзе предъявлялись несколько иные требования, чем к колокольной. В ней искали сочетание достаточно высокой твердости с необходимой вязкостью. Сопротивление износу, максимальная плотность литья (отсутствие скрытых дефектов), стойкость против коррозии - вещи само собой разумеющиеся, но не очень-то легко достижимые. Русские литцы нашли оптимальное соотношение металлов: 89-91% меди и 9-11% олова. (В колокольной бронзе олова больше, в среднем 20%.)

Плавили пушечную бронзу в открытых пламенных печах, которые топили обожженным древесным углем. Расплавленный металл перемешивали деревянной мешалкой и, когда его температура достигала 1100-1150°С, тонкой струйкой заливали в форму - дырка обрастала бронзой. Вот мы говорим о градусах, процентах, но эти "премудрости" литцам были незнакомы. В работе они опирались на собственный опыт и наблюдательность. Понятно, что у каждого мастера были свои производственные секреты, но известно, что наиболее важные отливки велись коллективно. Значит, литцы могли перенять друг у друга приемы работы. Естественно, были у мастеров и подмастерья, ученики, преемники.

Индивидуальность мастера проявлялась в основном не в работе с металлом, а на более ранней стадии формовки модели. Старинные мастера не знали стандарта. Никогда они не повторяли не только чужих моделей, но и своих, за исключением редких случаев, когда нужно было восстановить потерянное в бою орудие. Обычно отливки отличались друг от друга не только внешним убранством - практически все их технические и боевые характеристики зависели от воли и знаний мастера. По собственному усмотрению он назначал длину, толщину, калибр орудия, наружные очертания и, конечно, украшения. Припасы для таких орудий тоже, естественно, были строго индивидуальными. Хорошо это или плохо, не нам судить. С одной стороны, унификация, взаимозаменяемость деталей, возможность фабриковать единые для всех орудий заряды - это благо и для промышленности, и для артиллеристов. Но, с другой стороны, старинные пушки вряд ли при этом стали бы достоянием музеев, свидетельством таланта, предметами материальной культуры... Об этом особый разговор - чуть позже.

Акварель Л. М. Васнецова. "Пушечно-литейный двор в XVI в." (1918 г.)

Литцам приходилось быть и первыми испытателями своих пушек. В XV-XVI вв. пробу стрельбой проводил сам мастер, и это было суровой проверкой конструкторского и литейного мастерства. В царствование Ивана Грозного пушкарь Николай Немчин погиб при разрыве ствола орудия - пушечных дел мастера головой отвечали за качество работы. А брак при отливке пушек был неизбежен. Чаще всего из-за перекоса стержня в кожухе -при литье толщина ствола была не совсем одинакова. Сохранился указ Петра I по этому поводу: "А буде мастеры (...) учнут пушки лить опять кривороты и со всякими охулками, худые и к делу не годны (...) быть из них кому повешену"... Так-то.

В царствование Петра I вводится регламентация полковых пушек. Начиная работу, пушкари прежде всего должны были составить смету и пояснительную записку к ней, "сказку" (почти до конца XIX века у этого слова был особый - канцелярский смысл, вспомните "ревизскую сказку" в "Мертвых душах"). "Сказку" составляли на все припасы и приспособления, при этом использовали имеющиеся в распоряжении Пушкарского приказа руководства и справочники.

ОТСТУПЛЕНИЕ БРОНЗЫ

Уже в XVI веке началась частичная замена бронзы чугуном, а после 1700 г. пушечные производства начали строить поближе к местам залегания руд - в Олонецком крае и на Урале. Здесь делали и пушки, и ядра, применяя при этом новый способ формовки пустотелых и массивных предметов - по разъемным моделям. Московский Пушечный двор просуществовал до 1802 г. Каменные амбары разобрали, оборудование частью вывезли, частью переплавили. Камень же использовали при строительстве моста через Яузу на переезде с Солянки в Таганку (ныне Астахов мост). Ко времени нашествия Наполеона на вооружении русской армии сохранялись еще и бронзовые пушки, но преобладали чугунные.

Слово "пушка" для людей, далеких от артиллерии, было общим, объединяющим орудия всех типов. А артиллеристы и тогда различали пушки, мортиры, гаубицы... В наши дни собственно пушка - это артиллерийское орудие с настильной траекторией для стрельбы по открытым целям, калибром более 60 мм. Длина ствола у пушки - 30-70 калибров. У мортир и гаубиц ствол короче.

Орудия более легкие, чем пушки, с удлиненным стволом и меньшим калибром назывались пищалями (кстати, были и ружья-пищали). Весьма сложны и разнообразны по конструкции были скорострельные орудия - органы и сороки. Одним из изобретателей таких новых артиллерийских орудий был первопечатник Иван Федоров. В сохранившемся письме, датированном 1583 годом, Федоров описывал складную пушку, которую можно разбирать почти на 200 частей. Судя по письму, это было многоствольное орудие, в котором отдельные стволы соединялись общей рамой. После воспламенения заряда первого ствола огонь быстро передавался к последующим, и происходила стрельба, близкая к залповой.

Для осады крепостей требовались орудия большого калибра. Легенда приписывает их изобретение, как и изобретение пороха, монаху Бертольду Шварцу (XIV век)...

КОРОТКО О "ЦАРЬ-ПУШКЕ"

В двойном имени знаменитого орудия есть по меньшей мере одна неточность. Соотношение длины ее ствола и калибра однозначно говорит о том, что это не пушка, а мортира. Кстати, название пушки идет не от грандиозных ее размеров (длина - 5,34 м, калибр - 89 см, вес - 40 т), а от изображения на стволе: конная фигура кроткого царя Федора Иоанновича (барельеф) на правой стороне ствола. Рельефные изображения на лафете вряд ли заслуживают особого разговора: лафет был отлит значительно позже - в 1835 г.

Самая знаменитая русская пушка оказалась на удивление мирной: из нее никогда не было сделано ни одного выстрела.

Есть мнение, что ее отлили и установили близ торговых рядов на Красной площади специально в расчете на любопытные взгляды иноземных гостей, и "Царь-пушка" стала своеобразным пугалом.

А может, просто не судьба была "Царь-пушке" воевать? Выстрелить-то она б могла. Ее создатель - мастер Андрей Чохов за 60 с лишним лет работы отлил более 20 тяжелых орудий, и все они отличались надежностью и долговечностью. Некоторые из них использовали и в Северной войне 1700-1723 гг., почти через сто лет после смерти мастера. Петр I распорядился хранить вечно орудия Чохова, а уж Петр-то знал толк в пушках. Поэтому предположение о чисто декоративном (декоративно-пугающем) предназначении "Царь-пушки" кажется не вполне обоснованным. Она предназначалась для стрельбы.

Стрельбы ядрами и дробом - так называли мелкие куски железа или камня. Отсюда другое имя "Царь-пушки" - Дробовик. А вот ядра, что сейчас лежат рядом с нею, действительно декоративные: их диаметр больше пушечного калибра.

Деталь украшения "Царь-пушки", которая дала имя прославленному орудию, до реставрации

Та же деталь после реставрации

СОХРАНЕННАЯ КРАСОТА

Многие старинные пушки богато украшены барельефами и горельефами. (Нередко на стволах отливали фигурку животного или птицы, в честь которых орудия иногда получали название: "Волк", "Орел", "Лисица", "Лев", "Единорог". Нам сегодня может показаться, что эти фигурки - только украшения, но это не так: видимо, они помогали прицеливаться. Ручки на стволе традиционно отливали в виде дельфинов, а шишку на казенной части - в виде виноградной грозди (и называлась она "винград"). Винград и дельфины облегчали перемещение ствола.

Старинные мастера умели привносить красоту во все, что делали, но не делали они бесполезных "сувениров". Современные авиаконструкторы считают, что некрасивый самолет не полетит... Может быть, и пушечных дел мастера верили, что некрасивая пушка не будет стрелять?

СОХРАНЕННЫЕ ПУШКИ

Что порох нужно хранить сухим, всякий знает. Но и пушки, особенно старинные, хорошо бы хранить не на открытом воздухе.

Строящееся здание Арсенала в Кремле Петр I предназначал для двух целей: оно должно было служить и складом оружия, и военным музеем. При Петре II (1727-1730 гг.) в еще незавершенном здании Арсенала хранились 964 медные и чугунные пушки. Но потом многочисленные российские императрицы забыли, кажется, не только о старинных пушках, но и о самом Кремле...

Фрагмент декоративного убранства лафета "Царь-пушки" до реставрации

Тот же фрагмент после реставрации

И все же благодаря Петру I мы можем рассмотреть старинные пушки, и сегодня стоящие около Арсенала. Эпоха перемен в России стала переломной и в искусстве литья. Бомбардиру Преображенского полка было ясно, что старинные пушки надобны не только для "куриозу", но и для науки. Уровень практических знаний о свойствах металлов в те далекие времена был высок, и кто знает, какие еще секреты, нужные металлургам, откроют в будущем эти орудия.

Все это делает старинные пушки предметом особой заботы реставраторов.

КАК И ЧЕМ ЧИНИЛИ КРЕМЛЕВСКИЕ ПУШКИ

Нас ничуть не удивляет разговор о реставрации картин, книг, посуды, но пушки... Они стояли спокойно столько лет, и с ними, казалось бы, ничего не могло произойти. Оловянистые бронзы обладают довольно высокой коррозионной стойкостью, однако под воздействием кислорода поверхность бронзы начинает окисляться. Особенно интенсивно этот процесс протекает в загрязненном или морском воздухе. В результате на бронзе появляются разноцветные пятна патины. "Химия и жизнь" о ней писала - в № 6 за 1972 г., поэтому здесь - кратко.

Состав патины сложен. Внутренний слой ее - это в основном закись меди куприт Сu 2 О, а наружный состоит из всевозможных комбинаций брошантита CuSO 4 ·3Cu(OH) 2 , антлерита CuSO 4 ·2Cu(OH) 2 , малахита СuСО 3 ·Cu(ОН) 2 , азурита 2CuCO 3 ·Cu(OH) 2 и некоторых других минералов. Для старинных памятников характерна патина темно-зеленого или синевато-зеленого цвета. Различие оттенков зависит от состава патины, ее возраста, а также от состава самой бронзы.

Казалось бы, особых проблем нет: естественная патина надежно предохраняет металл бронзовых пушек в любых атмосферных условиях. Но кремлевские пушки, как и их чугунные лафеты, были когда-то выкрашены черной масляной краской. И пушки, и лафеты казались отлитыми из одного материала, так что ни о какой естественной патине не могло быть и речи.

Наиболее угрожающим было положение чугунных лафетов. Они подверглись столь сильной коррозии, что начали разрушаться, литые декоративные детали были частично утеряны...

Группа специалистов Военной академии имени Ф. Э. Дзержинского разработала методы очистки бронзовых стволов старинных пушек. Масляная краска была осторожно удалена, при этом естественную патину по возможности сохраняли. Поверхность орудия очищали специальными щетками, обезжиривали ацетоном, а затем многократно промывали горячей водой и нейтральными моющими средствами.

Одной из первых (после проб) вычистили "Царь-пушку". До реставрации знаменитое орудие было разноцветным - так проявила себя неоднородность бронзового сплава. Из-за этого каждый участок требовал подбора своего патинирующего состава - только так можно было добиться единой окраски ствола. За "Царь-пушкой" последовали другие.

Приведем некоторые традиционные рецепты, помогающие получить патину разных оттенков:

светло-коричневая пленка - погружение на две-три минуты при температуре 90-95°С в раствор сульфата меди и перманганата калия (можно наносить кистью);

темно-коричневая пленка - погружение на 6-7 минут при комнатной температуре в раствор Н 2 SеО 3 и NaOH;

зеленая пленка - распыление с краскопульта раствора сернокислого аммония при температуре 16°С...

Недостатка в рецептах реставраторы не ощущали. Оставалось приготовить растворы и применить их именно там, где нужно. Только вот для выполнения этой простой программы пришлось много раз определять состав различных участков поверхности и из множества рецептов выбирать единственный, что тоже не всегда удавалось с первой попытки. Последним этапом работы была ручная полировка стволов для уплотнения патины.

Еще более трудная задача ожидала специалистов при реставрации чугунных лафетов: кое-где слой ржавчины достигал 10-15 миллиметров. Лафеты приходилось разбирать полностью. Те, что сохранились лучше, чистили пескоструйными и дробеструйными аппаратами, а недостающие детали декоративного узора отливали заново на Мытищинском заводе художественного литья. Сначала примеряли к лафету модель из податливого олова, а уж потом, учтя все изгибы и поправки, по ней отливали чугунную деталь. Все крепежные детали делали заново.

Очень важно было предотвратить щелевую коррозию в накладном орнаменте: попадая под детали, вода сильнее разрушает чугун. Ржавчина, увеличиваясь в объеме, давит на детали узора и отрывает их от лафета. Чтобы этого не произошло, все стыки при сборке тщательно загерметизировали, а отреставрированные детали лафетов покрыли двумя защитными слоями грунта на эпоксидной основе, а потом - двумя слоями черной полиуретановой эмали. После сборки лафеты дополнительно покрывали декоративной эмалью - под чугун.

Теперь старинным орудиям надолго ничто не угрожает - ни атмосферные осадки, ни бесчисленные прикосновения посетителей кремлевских музеев. Лишь бы не царапали, не продирали покрытия!

И все же у старинных пушек есть враги - это голуби и воробьи. На антивоенных плакатах нередко изображают как символ гнездо голубя в стволе пушки... В действительности же гнезда голубей для старинных орудий - беда. Птичий помет разрушает патину, в местах его скопления появляются очаги коррозии, да и внешний вид памятника страдает. А старая поговорка "стрелять из пушек по воробьям" приобретает несколько иной смысл...

А еще замечено, что близ некоторых предприятий тяжелой индустрии патина утончается и нарушается. Выходит, что сохранность бронзовых предметов старины так же, как и наше здоровье, зависит и от воздуха - от того, что в нем есть.

Заряды и снаряды

Без заряда (снаряда) любая пушка - игрушка. А ведь и старинные пушки, ставшие музейными экспонатами, когда-то стреляли. Эти заметки - о том, когда и чем. Начнем с пороха, поскольку любой снаряд из ствола выталкивается пороховыми газами.

КОМКОВАТЫЙ И ЗЕРНЕНЫЙ

Старинные пушки заряжали (снаряжали) черным или дымным порохом. Поэтому здесь только о нем. К сожалению, имя человека, выдумавшего порох, неизвестно; знаем только, что впервые порох изобретен в Китае.

Дата появления пороха на Руси тоже не отмечена в летописях, но известно, что еще в XIV веке для "огненного боя" использовали пороховую мякоть - смесь измельченных в порошок селитры, серы и угля. Правда, от мякоти уже в XV веке пришлось отказаться из-за того, что при перевозке нарушался ее состав, терялась однородность. Мякоть сменил комковатый черный порох. Вот как описано его производство в рукописи XV века: "Сила пороха происходит от жара серы и холода селитры, которые терпеть не могут друг друга"... Но, кроме этих компонентов, черный порох содержит и уголь. В уже цитированной рукописи описан процесс его приготовления и смешения составных частей пороха: "Уголь добывается обжиганием в пекарных печах сосны или липы без сучьев. Составные части измельчаются деревянными пестами, а затем пороховую массу сжимают в комья в небольших сосудах и сушат. Далее комья размалывают на мелкие кусочки".

В XVII веке комковатый порох уступил место зерненому. Это сделало его более однородным и позволило уменьшить заряды. Для удобства порох развешивали в полотняные мешочки - картузы. С начала XIX века до введения нарезной артиллерии применяли порох с размерами зерен около 2,5 мм в диаметре.

ПРОСТО ЯДРО

Пушечные ядра всегда интересовали людей с фантазией. Барон Мюнхгаузен путешествовал верхом на ядре. "Из пушки на Луну" - называется один из известнейших романов Жюля Верна. Заметим, что снаряд для этого фантастического полета был устроен очень сложно. А обычное пушечное ядро устроено просто. Это шарообразный сплошной снаряд. Самые первые ядра делали из кричного железа и свинца, для больших орудий годились и каменные ядра. Начиная с XV века на Руси начали отливать ядра из чугуна. Перед стрельбой их обычно калили на огне. Отливали ядра, а потом и бомбы в земляных или металлических формах. С появлением в середине прошлого века бронированных судов, против которых были почти бессильны разрывные снаряды, вновь вспомнили о литых ядрах. При обороне Севастополя в 1854-1855 гг. против броненосцев использовали ядра из закаленного чугуна.

ВМЕСТО ЯДРА

В конце XVII века на смену ядрам пришли разрывные снаряды - бомбы и гранаты. Сначала ими стреляли только из короткоствольных мортир и гаубиц, но в XVIII в. бомбы стали использовать и при стрельбе из пушек. Старинные бомбы и гранаты различались только по весу: до пуда - гранаты, более пуда - бомбы. И те и другие - полые. Отливали их из чугуна, оставляя полость для пороха и отверстие для зарядной трубки. Последние делали из дерева; по существу зарядная трубка - это чашечка, заполненная медленно горящим составом, который при выстреле воспламенялся пороховыми газами.

Если помните, именно разрывная граната нанесла смертельную рану Андрею Болконскому на Бородинском поле. "Граната, как волчок, дымясь вертелась между ним и лежащим адъютантом..."

"ПОРА ДОБРАТЬСЯ ДО КАРТЕЧИ!"

Действительно, пора и о картечи. Прототипом ее служили двойные заряды пушек, когда вслед за ядром орудие заряжали камнями (каменная картечь), кусочками металла или гвоздями ("ежовый выстрел").

Позже картечь стали делать в виде свинцовых или железных пуль, которые помещали в полотняные мешки. Вместе с деревянным поддоном мешочки, составлявшие один заряд, оплетали веревками. Отсюда - "вязанная картечь". Применяли и металлические оболочки с металлическими же поддонами. В XIX веке предпочтение стали отдавать чугунной картечи. В одном заряде было от 80 до 300 картечин, пересыпанных сухими опилками. Шрапнель - разновидность картечи с пороховым зарядом внутри металлической оболочки. Шрапнелью стреляли уже из орудий с нарезными стволами.

МОСКОВСКИЕ "ТРИУМФЫ"

Начали порохом и закончим им же. Порох участвовал не только в жарких баталиях, но в фейерверках в честь праздников и побед. Двойные или тройные смеси селитры, серы и угля - главный материал пиротехников. Цветовые эффекты достигаются добавкой соединений стронция, бария и других элементов, дающих цветное пламя.

Со времен Петра I искусство русских пиротехников поражало даже много повидавших иноземных гостей. "На двух особых столбах сияло по короне, между ними двигался горящий Лев; сначала Лев коснулся одного столба, и он опрокинулся, затем перешел к другому столбу, и этот тоже покачнулся, как будто готовясь упасть. Тогда из горящего Орла, который словно парил в вышине, вылетела ракета, попала во Льва и зажгла его, после чего он разлетелся на куски и исчез; между тем наклоненный Львом столб с короною поднялся и скова стаи отвесно". Так описал датский посланник торжестве я Москве в 1709 году после победы над шведами. Лев символизировал поверженного Карла I, Орел - Петра и его войско.